Размышляя над вопросами и явлениями, так или иначе связанными с внутренним миром человека, собирая информацию, ища новые пути и возможности, мы постепенно выработали собственное видение того, что этот внутренний мир из себя представляет. Вернее, как его можно себе представить. Это всего лишь набор аналогий, ассоциаций, наглядных образов, которые очень помогают нам в рассуждениях, понимании того, что происходит в нашей душе. Например, когда мы думаем, мечтаем, общаемся с любимыми, смотрим кино или спим.

На самом деле представление это очень естественно. Для него есть много предпосылок как в обычной жизни, в языке, так и среди существующих или развиваемых в последние годы "теорий". Суть заключается в том, что психику (mind) человека можно представить как некий мир, создаваемый на основе и в процессе взаимодействия с миром внешним. Во многом он этому внешнему миру и подобен, но вовсе не идентичен - более гибок, пластичен, изменчив, богат своими уникальными, особыми возможностями. Он не настолько жестко связан с носителем, переносим. Населяют его как образы реальных предметов, людей, существ... - всего того, с чем мы встречались и каким-либо образом взаимодействовали в жизни (в том числе читали в книгах, слышали, видели на картинах или в кино), так и образования более абстрактные - мысли, идеи, теории, понятия, а также - чувства, эмоции, желания... Они могут быть как необыкновенно сложными, богатыми, "детально проработанными и насыщенными", так и предельно простыми, схематичными, примитивными.

Представление о том, что в нашей душе (памяти) хранятся образы (воспоминания) того, что мы в своей жизни видели, людей, которых встречали, существует уже давно и интуитивно понятно. Отличие заключается в том, чтобы рассматривать эти образы не как жесткие, застывшие слепки, неизменяемые картинки реального мира, не как пассивную информационную базу знаний и опыта, к которой мы - активные субъекты обращаемся по мере необходимости, а как не менее "живые" и настоящие образования (психообразования, психоорганизмы), которые в чем-то схожи со своими прообразами, а в чем-то обладают своими, только им присущими, свойствами, чертами, особенностями. Они также зарождаются, эволюционируют, взаимодействуют друг с другом, умирают, только происходит все это на особом носителе - в нашем мозге, в нашей памяти.

Роль мозга в данном контексте в чем-то сродни роли компьютера, железа в процессе выполнения программ. Без него работа программы невозможна, но при этом, в достаточно широких пределах, программе "все равно", на каком конкретно компьютере выполняться - она переносима, отвязана от железа.

Вообще аналогия с компьютерами и программами кажется нам в данном случае очень глубокой и продуктивной. Не случайно она давно и широко используется.

Подобно тому, как функциональность компьютера определяется программным обеспечением, а железо лишь задает потенциальные возможности и ограничения, так и человек, его личность определяются не столько исходным биологическим материалом, а, прежде всего тем, какими идеями, мыслями, образами заселена его душа, каким желаниями и стремлениями он позволит ею завладеть и управлять. Исходно человек, его природа, инстинкты, ни хорошие, ни плохие, ни злые, ни добрые. Они всего лишь служат вполне определенным целям выживания и размножения. Это как почва, на которой может вырасти почти все, что угодно.

И возможно, подобно тому, как бессмысленно принципы построения и работы программ искать в устройстве компьютера или процессора, так и законы, управляющие жизнью психообразований, могут быть лишь очень косвенно связаны с тем, как устроен и функционирует мозг. Но возможно, что связь является и более непосредственной, и для каждого подобного образования создается некий аналог нейронной "функциональной системы". В любом случае этот вопрос пока не столь уж принципиален для нашего рассмотрения.

Прежде чем перейти к описанию того, в чем предлагаемый подход может себя проявить, что он дает, мне бы хотелось упомянуть о двух теориях (направлениях), идеи которых, на мой взгляд, очень близки и смыкаются с идеей психообразований.

Первое - это, конечно же, теория Фрейда. Она очень богата, и подойти к ней можно с разных сторон и разных точек зрения, выделяя те или иные ее положения, принципы, следствия. Но одно мне кажется ценно в любом контексте, что, по-видимому, и делает ее такой многогранной, плодотворной - это то, что Фрейд сумел уйти от упрощенно-механистического, примитивного взгляда на природу человека. Он дал психике глубину, богатство подсознания, населив его желаниями, неосознанными влечениями и стремлениями, взаимодействующими друг с другом, живущими своей, самостоятельной жизнью, часто даже не замечаемой нашим сознанием, тем, что мы привыкли ассоциировать со своим "Я". И, соответственно, он первый начал поиск возможностей и способов взаимодействия с этими "существами", вообще со всем тем, что живет и происходит во внутренних пластах нашей души.

Второе очень мощное и в последние годы интенсивно развивающееся направление - это меметика, объектом рассмотрения которой являются реплицирующиеся и распространяющиеся паттерны знаний, представлений, верований, культурных и социальных стереотипов, искусства, науки, технологий, традиций, моды, то есть все то, что составляет и наполняет нашу память, живет во внутреннем пространстве нашей души (mind). Все такие единицы передачи информационные получили название мемов. "Примерами мемов служат мелодии, идеи, модные словечки и выражения, способы варки похлебки или сооружения арок". Мемы стали основой для запуска и развития эволюции иного типа, нежели генетическая, - эволюции "информационных существ". Ричард Даукинсом назвал эту эволюцию социокультурной.

Что кажется немного странным, так это факт, что возможность подобной негенетической эволюции допускается только "на человеческом материале", на материале человеческой культуры. Рассмотрев процесс передачи и эволюции песен седлистой гуйи, а также, отметив, что есть и другие примеры "культурной эволюции" у птиц и обезьян, Даукинсом, тем не менее, отнес их лишь к "интересным курьезам". Действительно, с появлением и развитием языка, символьных способов представления, хранения и передачи информации скорость мемической эволюции у человека возросла на порядки, стала отчетливо видимой даже на коротких интервалах времени, возможно, приобрела качественно новые свойства. Например, за счет того, что в человеческой среде мемы уже давно эволюционируют не только, и не столько, за счет механизма случайных мутаций и естественного отбора, а, прежде всего, в результате целенаправленной деятельности людей по их созданию, развитию, проверке и отбору, а также распространению. Системы образования, наука, искусство, масс-медиа - все это огромные информационные индустрии, в которые направляются колоссальные средства и человеческие ресурсы. Изменились критерии отбора мемов. В ситуации, когда выживают все (ну практически все), само определение того какие мемы "хорошие", а какие "плохие" стало другим. Все более и более в широких пределах человек имеет возможность самостоятельно выбирать ориентиры и направления своего развития, - то, какие идеи, принципы, знания, образы поселить в своей душе. Очень важным становится критерий "социальной успешности" - ради более высокого статуса, удачной карьеры, финансового положения, улучшения взаимоотношений с людьми и т.п. человек идет на изменение своих знаний, навыков, представлений. Обращается к психологу, получает образование, читает книги, работает над собой - существует множество возможностей и социальных механизмов для поддержания подобного процесса. Таким образом на протяжении жизни одного и того же человека в его душе может смениться несколько "поколений" мемов (мемокомплексов), (если только возможно выделить "поколения" в непрерывно изменяющемся наборе мемов, обитающих в душе того или иного человека).

Все же, возвращаясь к животным и птицам, можно утверждать, что у них также идет процесс мемической эволюции, пусть и намного более медленный. Более того, можно сформулировать следующее утверждение: процесс передачи мемов и мемической эволюции имеет место у всех видов, у которых присутствует забота о потомстве. Если бы все необходимое для жизни передавалось генетически, в такой заботе не было бы необходимости, что и наблюдается у примитивных видов, когда программа поведения полностью определяется инстинктами (то есть генами). У более развитых и сложных видов инстинкты задают лишь некий базовый каркас потребностей и желаний, удовлетворение которых необходимо для выживания. Схемы же и способы их удовлетворения задаются не жестко или вообще не задаются и могут в значительной степени варьироваться, изменяться, совершенствоваться. Поэтому поведение таких животных и называется целенаправленным. Оно определяется не наперед заданной, жесткой последовательностью действий, а некой целью, для достижения которой соответственно подбираются те или иные действия и шаги. Это дает большую гибкость, эластичность в процессах адаптации, но появляется необходимость в передаче потомкам не только генов, но и опыта (мемов) и вот тут в действие вступает механизм имитации. Заботясь о детенышах, мать тем самым учит их самих заботиться о себе, то есть передает навыки, необходимые для выживания - что есть, где спать, как двигаться и добывать пищу, вообще как взаимодействовать с миром, в котором они оказались, друг с другом и с себе подобными.

Собственно и у людей огромный пласт культуры передается невербальными, неязыковыми способами. Прежде всего, при непосредственном контакте матери и младенца, но также и во многих других ситуациях, когда перенимается не символьная информация, а образная - привычки, манеры, мимика, жесты, пластика, черты имиджа, стили поведения, эмоции, вкусы, настроения и многое, многое другое. Информация, передаваемая по невербальным каналам, мало осознается и, следовательно, не замечается, хотя количество ее очень велико. Она же лежит в основе древнейших, архаичных пластов человеческой психики, которые мало связаны с сознанием, и потому остаются невидимыми и неизменными.

Следующее, что хотелось бы отметить, это усиливающуюся тенденцию рассматривать мемы как нечто враждебное человеку. Если исходно понятие мема вводилось для описания процессов хранения и передачи элементов культуры, то потом на первый план стали выступать аналогии с инфекционными процессами, вирусами, паразитами. Отбираются соответствующие примеры, создается терминология агрессии и защиты. Безусловно, это имеет свои положительные стороны - люди учатся распознавать проникающую в душу гадость и, соответственно, защищаться. Но это формирует отношение. Чаще всего мемы сравнивают именно с "компьютерными вирусами", хотя примерно таким же способом распространяется и множество полезных программ. Да, мемы могут нести "инфекцию", но они же несут и все "прекрасное, доброе, вечное". Зачем же с водой выплескивать ребенка? Мы используем понятия мемов, психосуществ, психообразований без всякой эмоциональной окраски. Среди них есть "полезные" и "вредные", "приспособленные" и "беспомощные", "уродливые" и "красивые", "интересные", много никаких - только человек решает, что ему выбрать.

Итак, что же все это дает?